Долгожители Екатеринбурга — о коронавирусе, сибирской язве, Сталине и самоизоляции

Что думают о пандемии COVID-19 люди, пережившие самые страшные трагедии XX века
Во время пандемии коронавирусной инфекции пожилые люди оказались в группе повышенного риска — с возрастом у многих обостряются хронические заболевания, да и имунная система уже не так сильна. Именно поэтому сейчас люди старше 65 лет обязаны находиться дома, чтобы избежать риска заражения. The Village поговорил с пожилыми людьми и долгожителями из Екатеринбурга и узнал, как проходит их вынужденная самоизоляция, ради чего некоторые иногда ее нарушают, какой кризис в своей жизни — и современной истории страны — они считают самым серьезным и что поможет нам победить пандемию.

Аида Типсина
89 лет
О самоизоляции
Я соблюдаю все рекомендации, которые слышу по телевизору, — не выхожу на улицу, мою руки, пользуюсь антисептиками. При этом я думаю не только о себе, ведь я уже прожила эту жизнь. Для меня важнее сохранить здоровье родных — правнука, внучки, сына. Они помогают мне пережить самоизоляцию. За продуктами раз в три дня ходит мой сын, с которым я живу. Ему 65 лет. Нам повезло, что магазин располагается в нашем доме.
Я очень дружна с соседями по площадке. Мы часто ходили друг к другу в гости до пандемии. В одной квартире живет муж, жена и двое маленьких детей, в другой — женщина, которая только вышла на пенсию, а в третьей — мы с сыном. Сейчас мы перестали встречаться, чтобы не рисковать. Если нам что-то нужно друг от друга, мы можем созвониться и договориться. Например, я повешу на ручку двери какую-то вещь, постучу и уйду, а сосед потом выйдет и заберет.

О коронавирусе и экономике
Сейчас все совпало: коронавирус, тяжелейшее падение цен на нефть, сложная экономическая ситуация в стране. Справиться с этой ситуацией России будет трудно. Мы во многом отстали от развитых стран, которые переживут этот кризис лучше нас. Хочется надеяться, что Россия справится с большими трудностями и больше не распадется на части, как это было в 90-е.
Я жду, когда мне как ветерану принесут дополнительные деньги, которые обещал Путин. Моей пенсии хватает только на оплату ЖКХ и лекарств. Материально мне помогает сын. Без него я бы не смогла держаться. Я знаю, что не у всех людей моего возраста есть люди, которые могут им помочь, и, учитывая кризис, от этого мне становится еще тревожнее.

Алефтина Груздкова
97 лет
О самоизоляции
В ноябре прошлого года я упала и сломала ногу — тазобедренный сустав. С того момента я еще не выходила на улицу, поэтому, можно сказать, что я уже давно на самоизоляции, и чего-то менять в своей жизни мне не пришлось. До перелома я самостоятельно ходила и в магазин, и в аптеку. Сегодня я уже могу передвигаться по квартире без поддерживающего аппарата.
[quote] Коронавирус — это хуже, чем война
О войне и СССР
Для меня главное бедствие в жизни — это война. Я воевала в составе Противовоздушных войск под Москвой. В 1942 году в столицу стали брать женщин на замену мужчинам на некоторых позициях. Мы, недолго думая, пошли добровольцами. Из Свердловска поехало несколько тысяч девчонок. Когда мы прибыли на Казанский вокзал, нас долго не выпускали из вагона — прорвался немецкий самолет.
Неделю нас обучали в церкви в Люблино, потом мы приняли присягу и нас расставили по местам — зенитчиками, прожектористами, пулеметчиками. Я попала в аэростатную часть. Так и служили до конца войны под Москвой. Было тяжело, но мы бились за нашу страну.
Война — страшное дело. Но у нас был крепкий дух, патриотические чувства и Сталин, который со всем справлялся и принимал грамотные решения. После войны мы быстро оправились и встали на ноги. В первый же год после победы отменили карточную систему, у всех была неплохая зарплата. В нас был совсем другой дух — мы помогали друг другу.
Я общаюсь с молодыми ребятами. Некоторые из них ничего не знают про войну или думают, что победили американцы. Они очень не похожи на наше поколение. Мы были преданы родине, были октябрятами, пионерами и комсомольцами. Добровольно шли в армию, чтобы защищать страну. Я не знаю, смогло бы сегодняшнее поколение пройти через те же трудности, через которые прошли мы.
Мне обидно за то, что сейчас происходит в стране и в мире. Меня пугает неизвестность — никто не знает, когда закончится пандемия коронавируса. Самих бактерий я не боюсь, потому что сижу дома и никуда не выхожу. Но я беспокоюсь за своих родных и за других людей. Происходящее сегодня — хуже, чем война.
Я смотрю новости и понимаю, что погибли многие невинные люди. Но во время войны люди умирали за родину, а сейчас — ни за что. Меня поражает, что не все люди слушают власть и не понимают, что должны сидеть дома. Им ведь даже оплачивают это время! С таким настроем, как у них, победа над коронавирусом может затянуться. Но я думаю, что если наш народ победил в войне, то и коронавирус мы тоже победим.

Светлана Жилкина
75 лет
О самоизоляции
Здоровье позволяет мне заниматься гимнастикой и танцами в группе 45+. Со своим коллективом я выступаю на фестивалях, новогодних вечерах. Но с 19 марта все занятия прекратились, теперь мы общаемся по WhatsApp. У нас есть чат, куда хореографы сбрасывают ролики с танцами, а мы их разучиваем.
В воскресенье по телевидению шла передача «Танцы со звездами». Я нарядилась, встала перед экраном и стала танцевать, слушая музыку. Если честно, нашему коллективу уже неймется — мы очень хотим встретиться. Но нарушать режим самоизоляции не хотим.
Сейчас я сижу дома — занимаюсь хозяйством и подготовкой к дачному сезону. Нужно обязательно выехать на дачу как можно скорее, чтобы высадить рассаду. Но пока это, к сожалению, невозможно. На улицу стараюсь не выходить, хотя очень хочется. До пандемии я каждое утро занималась скандинавской ходьбой.
[quote]
Я не думаю о том, как мы будем выходить из этого кризиса: главное, чтобы все были живы и здоровы

О кризисах и реакции на них
Я переживаю из-за пандемии не столько за себя, сколько за детей и внуков. Мое поколение прожило много лет: что случится — то случится. Но я очень боюсь за молодых — не дай Бог они заболеют! Для меня главное, чтобы все были живы и здоровы. О том, как мы будем выходить из кризиса, я пока не думаю. Ситуация, вызванная пандемией, страшнее всех кризисов, которые я видела. Кто-то говорит, что это надуманно, а кто-то — наоборот. Но я все равно считаю, что пришла беда.
В последний раз мне было так же тревожно, когда меня сократили на работе в институте. Шел 1997 год, мне было 49 лет. Я не могла никуда устроиться и стояла в службе занятости, получала какие-то копейки. Мне хотелось Богу душу отдать, потому что казалось, что жизнь закончилась.
В таком состоянии жили все, потому что предприятия закрывались, работать было негде. Я, работавшая химиком в лаборатории, пыталась устроиться уборщицей, но меня не брали из-за возраста. Даже распад СССР я пережила намного проще.
Я не застала войну, но понимаю, что тогда у людей было мало информации о том, что происходит. Им доводилось слышать что-то отдаленно и очень редко. Сегодня на нас обрушивается гигантский поток информации, с которым мы иногда не справляемся, приходится сталкиваться с дезинформацией. В моем возрасте от всего этого раскалывается голова.

[quote]
Я не помню эпидемий, подобных коронавирусу
Об эпидемиях
Я не помню эпидемий, подобных коронавирусу. Я слышала, что в 70-х годах случилось наше локальное бедствие — вспышка сибирской язвы. Поначалу мы вообще ничего о ней не знали, только потом что-то стало известно, но даже сейчас я не уверена, что эти сведения достоверны. Скажу честно, что тогда нас это особо не тревожило. Чего-то по-настоящему страшного — эпидемии оспы или чумы — мы не застали.
В 2012 году я сильно заболела. Поднялась температура, и я вызвала врача. Он пришел и сказал, что у меня свиной грипп. Я была ошарашена — какой свиной грипп, если нет ни кашля, ни насморка? Но врач был непреклонен, положили в больницу.
В приемном покое мне сказали, что у меня нет свиного гриппа, но подтвердили двустороннее воспаление легких. Как оказалось, врач меня напугал, чтобы я поехала в больницу — делать этого я не хотела.
В то время была эпидемия свиного гриппа, поэтому я, конечно, разнервничалась. Говорят, из-за свиного гриппа так же, как и от коронавируса, было много смертей. Но даже тогда мне не было так страшно, как сейчас.
О выходе из кризиса
Наш народ отличается трудолюбием и честностью — это может нам помочь и в этот раз. Бизнесмены и сильные мира сего должны помочь стране, чтобы восстановить ее. Им ведь тоже тут жить и работать. Если кто-то и думал, что сядет в самолет и улетит в другую страну, то ничего у него не вышло. Мы все оказались в одной лодке — и богатые, и бедные. Я верю, что вместе мы справимся с пандемией и будем жить не хуже, чем раньше. По крайней мере, молодежь останется и, если будет нужно, все восстановит