Никто не хотел выживать: жизнь и удивительные приключения смертников всех времен и народов (7 фото)

Хороший солдат не стремится погибнуть за свое отечество: он старается сделать так, чтобы за это отечество погибло как можно больше врагов. Но истории известны солдаты, которые в здравом уме и трезвым шагом шли на смерть. Не имея даже крошечного шанса на спасение.
Как и, главное, зачем человек ухитряется преодолеть самый основной инстинкт любого существа — стремление жить, жить и жить?
Камикадзе — жертвы бусидо

В одежде камикадзе обязательно присутствовал белый цвет — символ смерти
Отряды камикадзе, или, как их чаще называют в самой Японии, симпу, были созданы в Японии уже под конец войны, в 1944 году. Руководил отрядами летчиков-смертников адмирал Такидзиро Ониси, фанатичный боец Ямато, разрушитель Пёрл-Харбора, истинный самурай. Собственно говоря, идея живых таранов не была чисто японской (достаточно вспомнить Гастелло). Но именно в Японии сумели без индивидуалистического лицемерия честно назвать вещи своими именами. Все-таки европейским и советским асам необходимо было иметь определенный энтузиазм в вопросе шансов выживания — христианская культура, тут уж ничего не поделаешь. Самоубийство в нашем сознании всегда было тяжким грехом, жизнь — великой ценностью, а смерть воспринимается как безусловное отвратительное зло. В Японии же все было совсем не так.
Островное государство с собственной уникальной цивилизацией создало совсем иную концепцию жизни и смерти. Никакого страха перед неизведанным, никаких сомнений не было: японца после смерти ждал не рай и не ад, а все тот же знакомый ему мир, та же страна, тот же социальный круг и с немалой долей вероятности — та же самая семья.
Причем достойная смерть была надежным залогом того, что в грядущей жизни все будет складываться намного лучше, чем теперь. Но даже такая счастливая идеология не помогла бы завербовать в отряды камикадзе достаточное число взрослых воинов, поэтому в крылатых самоубийц набирали в основном подростков 17—19 лет. А этому возрасту, как известно, свойственно гражданское мужество, высокие идеалы и готовность делать то, что прикажут взрослые дяди.

Два камикадзе врезаются в корабль США «Бункер-Хилл», унося с собой жизни 372 человек
Героическую молодежь спешно обучали азам воздушного пилотирования (на подготовку камикадзе уходило всего несколько недель) и отправляли штурмовать американский флот. Обычно атака камикадзе осуществлялась следующим образом. В воздух поднималось 20 машин, пятнадцатью из которых управляли профессиональные летчики-истребители, обеспечивавшие прикрытие. Остальные пять были нагружены бомбами и управлялись юными камикадзе, в задачу которых входило всеми правдами или неправдами добраться до вражеского крейсера или авианосца и врезаться в него.
Первая атака камикадзе была совершена 25 октября 1944 года в районе филиппинского острова Лейте. Для участия в ней были подготовлены 26 истребителей. Часть из них обеспечивала прикрытие, а остальным, разделенным на четыре звена — «Сикисима», «Ямато», «Асахи» и «Ямадзакура», — предстояла миссия самоубийц. Пять истребителей «Зеро», каждый из которых нес 250-килограммовую бомбу, достигли цели: был потоплен американский авианосец «Сент-Ло».
Насколько успешной была эта тактика? Вопрос спорный. Чаще всего полное уничтожение цели проваливалось: из 225 американских кораблей, подвергшихся атаке камикадзе, уничтожено было лишь 34, все остальные получили повреждения разной степени. Учитывая, что Япония таким образом рассталась примерно с 5000 самолетов и 7000—8000 летчиков, можно было бы счесть затею с камикадзе нерентабельной. Если бы не одно «но»: все прочие военно-морские успехи Японии смело можно назвать ничтожными: на долю камикадзе пришлось почти 90 процентов всех потерь США в этом регионе.

На повязках-хатимаки камикадзе часто рисовали солнечный диск — символ верности своей стране
И все же фиаско было очевидным. Именно во Второй мировой войне стало окончательно ясно, что имел в виду Наполеон, когда впервые в истории человечества заговорил о том, что героизм и мужество — ничто по сравнению с грамотной тактикой, современным оружием и хорошим снабжением. «Один янычар сильнее одного француза. Десять янычар по силе равны десяти французам. Но тысяча французов сильнее десяти тысяч янычар».
Эпоха героев прошла, пришло время ученых и интендантов, самые блистательные военные победы сейчас одерживаются не на полях сражений, а в лабораториях и на биржах. А Япония до сих пор чтит своих юных камикадзе. Когда японский премьер едет на поклонение в синтоистский храм Ясукуни на острове Кюсю — храм, который считается местом памяти камикадзе, — антифашистские организации мира нервно реагируют на такие визиты. Но японцы это возмущение понять не могут. Ведь камикадзе сделали самое главное: они сумели умереть красиво. И не важно, на чьей стороне они сражались.
Революционеры — жертвы идеи

Царские войска казнят революционеров
Только ли вера в то, что на небесах зачтется, способна заставить человека пойти на смерть? На этот вопрос убедительно ответили русские бомбометатели XIX века. Все они в основном были атеистами и материалистами и искренне были убеждены, что за порогом жизни нет ничего, кроме мрака и небытия, и безмятежно шагали в этот мрак, стараясь захватить с собой как можно больше «угнетателей народа». Так что, как видим, идея может быть не слабее веры и намного сильнее инстинктов.
Впрочем, многие из революционеров все-таки умели бояться, но только не смерти. Они боялись оказаться во власти врагов и под пытками или под сильным давлением потерять свою идею. Превратиться в обычных людей.
Поэтому в тюрьму готовы были идти лишь самые сильные духом, остальные предпочитали погибнуть на месте теракта. Например, 1 марта 1881 года террорист Гриневецкий не стал метать бомбу в царя Александра II, а просто подбежал к вышедшему из кареты монарху и уронил адскую машинку себе под ноги (кроме него и царя погибли еще три человека). «В последний момент он струсил» — так оценили действия Гриневецкого соратники.
Спартанцы — жертвы обстоятельств

Выживаемость на передовой всегда невысока — и в древние века, и сейчас. По этой причине любой нормальный человек при виде ощетинившегося острыми колюще-режущими предметами стада коней или слонов бросает все тяжелое и бежит подальше от этого кошмара шахматиста. Пораскинув мозгами, полководцы стали воспитывать своих солдат с детства, объясняя им, что убегать нехорошо, а драться до последней капли крови и гибнуть во славу кого-то рангом повыше — наоборот, почетно.
Лучше всех преуспели в подобном воспитании спартанцы, которые вообще имели довольно специфическую педагогическую систему. Мальчиков в семь лет забирали из дома и отправляли в детский военный лагерь, где в течение следующих двенадцати лет их превращали в настоящих солдат. Детей морили голодом и холодом, жестоко истязали и сексуально использовали: у каждого мальчика был старший наставник — эраст, который отвечал за поведение своего подопечного, а тот, в свою очередь, исполнял при эрасте роль супруги до тех пор, «пока не вырастут волосы на лице и на теле».
По достижении шестнадцати лет спартанских мальчиков отправляли на жертвенник Артемиды Ортии — проходить испытание. Испытание заключалось в том, что жрецы секли подростка толстыми прутьями до крови. Если тот во время наказания молчал, то оно кончалось довольно быстро — достаточно было первым каплям крови мученика дотечь до специального желобка на алтаре. Если же парень начинал стонать, то его секли до тех пор, пока он не замолчит.
Обычно не сдержавших крика засекали до потери сознания или до смерти. Никто не возражал против этого правила, так как считалось, что таким образом «из народа Спарты отсекаются слабые трусы». Кроме равнодушия к своим страданиям юный спартанец должен был научиться легко относиться к страданиям других.
Сами спартанцы презирали любой труд, включая земледелие, поэтому возделывать землю люди-воины оставляли завоеванным народам, среди которых они жили. Все эти народы существовали на положении рабов, и мальчикам-спартанцам разрешалось устраивать на них охоту — криптию (с точки зрения старейшин, это был надежный способ держать завоеванных в подчинении).
Мальчишки обожали этот спартанский вариант «Зарницы». Они выслеживали самых сильных и крепких мужчин, устраивали засады, похищали несчастных и убивали их порой крайне неаппетитными способами — типа вырывания кишечника у еще живой жертвы. Так спартанцы превратились в нацию маньяков-убийц, о которых более просвещенные соседи отзывались не иначе как с глубоким отвращением, отдавая, впрочем, должное их отваге и равнодушию к любому комфорту.
Смерти спартанец бояться не мог, ибо он точно знал, что хуже смерти — быть обвиненным в малодушии. Если ты бежал из боя, ты все равно будешь убит своими соотечественниками, но эта смерть будет куда более мучительной, жалкой и долгой, чем если ты безмятежно встретишь грудной мышцей острие разукрашенного персидского копья.
Кстати, засевшая в знаменитом ущелье армия спартанского царя Леонида насчитывала не 300, а от 3000 до 7000 человек. Просто помимо собственно спартанцев там были еще всякие феспийцы и прочий полурабский сброд — их жизни можно было вообще не учитывать, ибо они не стоили ничего. Хотя фильм, конечно, получился красивый.
Ассасины — жертвы мошенника

В большинстве европейских языков наемные убийцы называются «ассасинами». Или «гашишинистами». Часто борцы с легализацией гашиша вспоминают об этом, когда хотят очернить мягкий наркотик. А между тем члены знаменитой секты убийц-ассасинов вовсе не обкуривались гашишем до состояния потери контроля над собой (и правильно делали: под его действием визирей резать можно разве что очень медленно и очень хихикая). Гашишинистами убийц называли из-за методов их подготовки.
Руководил школой наемных смертников шейх Хасан ибн-Саббах. Жил он в XI веке, когда на Востоке происходила масса занимательных социальных пертурбаций и была велика потребность в героях, которые бы ни во что не ставили жизнь — ни свою, ни чужую. Хасан выстроил на вершине горы Аламут неприступную крепость, куда привозили неграмотных крестьянских сыновей 12—16 лет. Их обучали основам рукопашного боя, а потом отправляли в рай. Рай располагался в одном из крыльев замка.
Туда переносили мертвецки обкуренного подростка, и, когда он приходил в себя, ему представлялось дивное зрелище: сады, фонтаны, юные девы в прозрачных шелках гарцуют кругом с шербетами и разрешают подержать себя за ногу… В общем, мечта.
Далее Хасан — Старец горы — окончательно дошлифовывал подростку девственный мозг, уверяя, что это «лишь первая ступень рая», а весь рай будет открыт, когда он выполнит свое предназначение. Неудивительно, что хасановские ассасины мечтали о смерти как о счастье и были готовы на все, лишь бы быстрее выполнить свое предназначение, обычно заключавшееся в необходимости пырнуть кого-нибудь ножом и побыстрее принять казнь.
Надо сказать, что заведение Старца горы вовсе не было благотворительностью: своих бойцов он продавал всем желающим и сказочно обогатился. Ибо святая фанатичная вера — это ценный товар, который стоит много денег.
«Будущие мученики» — жертвы нищеты

После японцев только в Иране один раз решили массово использовать солдат-самоубийц. После начала Ирано-иракской войны в 1980-е годы иранские спецслужбы стали рекрутировать по детским домам мальчишек и девчонок 10—15 лет, а также стариков-бомжей. Из них составлялись отряды «будущих мучеников».
В задачу «будущих мучеников» входило разминирование своими телами полей перед наступающей иранской армией. Мученикам выдавались белые одежды, красные головные повязки и символические «ключи от неба» на шею.
В таком красивом виде они и выходили (ненадолго) на поля сражений, крепко сжимая в кулаках специальные амулеты с надписью: «Я хочу попасть в рай». Несколько лет отряды мучеников активно использовались, после чего поток добровольцев как-то сам по себе иссяк: в стране образовался дефицит готовых к подвигам нищих и сирот.
ШАХИДЫ — ЖЕРТВЫ ФАНАТИЗМА

Теракт возле посольства США в Ливане, унесший жизни 63 человек
Мусульманского воина, погибшего в бою с врагами ислама, называют шахидом «засвидетельствовавшим». В исламе принято считать, что своей смертью он свидетельствует покорность Аллаху и признание его единственным богом, а Мухаммеда — его пророком. За такую героическую гибель он сразу попадает в рай, минуя чистилище и «могильные муки». На протяжении веков шахидами именовали любых мусульманских погибших солдат, но в 60-х годах XX века это слово стало звучать по-новому. В 60—90-х годах прошлого века шахидизм превратился в особое течение в исламе. Связано это прежде всего с появлением Израиля — аванпоста сил «крестоносцев» на Востоке.
Убедившись, что открытой военной кампанией мощи израильской армии противостоять нереально (уж слишком велика разница в экипировке, вооружении и подготовке солдат), радикальные мусульманские круги начали склоняться к иной тактике — точечным, «частным» ударам по врагу. Оказалось, что так можно уничтожать войска и население противника без официального объявления войны — крайне удобный метод. Поэтому такие государства, как Ливия, Сирия, Иран, Ирак, Саудовская Аравия, которые охотно стерли бы Израиль с лица земли, если бы им это позволили, принялись покровительствовать террористическим организациям.
Перелагая любую ответственность за взрывы и убийства на «дело рук фанатиков», они не ставили под угрозу свое собственное существование, свои политические и торговые связи. Для удобства функционирования террористических сетей появились новые исламские учения, толкующие Коран чуточку иначе, чем было принято раньше.
Согласно Корану, самоубийство — страшное зло. Но ведь чем хороши священные книги? Тем, что их можно толковать по-разному. Ты — не самоубийца, уничтожающих невинных людей, ты — шахид! Правда есть разница? Откуда же берутся эти фанатики? Многие аналитики считают, что виной всему не только религиозный фанатизм. Куда более важным фактором в создании шахида является явная или тайная обработка его сильными психотропными веществами, прежде всего ЛСД и близкими к нему препаратами. У многих людей, подвергшихся подобному воздействию, смещаются морально-нравственные ориентиры, свойственные нормальному человеку. Такие люди становятся внушаемыми, начинают воспринимать мир совершенно иначе, утрачивают чувство самосохранения и жалости к другим. Действительно, трудно жалеть греховные фиолетовые поющие загогулины, сплетающиеся в кружащийся узор на изнанке чалмы Иблиса. Взорвать все к шайтанам!